Замужем за Черным Властелином, или Божественные ка - Страница 51

— Опасаюсь, — точно так же улыбнулся в ответ Кондрад во все свои белоснежные тридцать четыре, не меньше (и если вам скажут, что у человека зубов всего тридцать два — не верьте статистике! Бывают исключения).

Итак, два самых опасных хищника в нашей стае, похоже, друг друга прекрасно поняли.

— Пошли! — новая команда. Мы, взяв по увесистому сидору на плечи, двинулись в дорогу.

Пора в путь-дорогу,
Дорогу дальнюю, дальнюю, дальнюю идем…

Звучит весело и жизнеутверждающе, но, вообще говоря, в путешествии по весеннему лесу, если только это не часовая экскурсионная прогулка за подснежниками или не май месяц, ничего веселого или особо приятного нет.

Холодно, сыро и тоскливо. Чвяк-чвяк, — ботинками по вязкой почве. Если пару разиков провалился — вдобавок мокро и противно. Я, дурак, не послушался Кондрада и отказался от высоких ботфортов, предпочтя удобные крепкие ботинки, к которым привычен.

Угадайте, кто оказался «слабым звеном» и хорошенько промок, лично проверяя температуру забортной воды?..

Такая явная отгадка? Жалко.

Через пару часов я напоминал ребенка от смешанного брака водяного и лешего. Вы только маме моей этого не говорите! Папе-то все равно, он по блиндажам уже сколько лет шастает. Одичал, так что за лешего сойдет, а вот мама, думаю, обидится.

О чем это я? А-а-а, мокрая одежда противно липла к телу и морозила. В ботинках хлюпало. В голове шумело, в душе смеркалось. Еще одна мечта — стать сталкером — провалилась с грохотом и закопалась от страха, что передумаю и полезу ее доставать.

Команда «Привал!» прозвучала в ушах райской музыкой. Я возрадовался: главное, не «Лебединым озером»! И принял участие в организации ночлега. В процессе этого выяснилось…

…Костер из сырых веток больше дымит, нежели греет. Походные палатки спасают ночевку, но лишь отчасти. Спальники и одеяла из хлопка скорее набирают влагу, чем сохраняют тепло. Сизый нос и окоченевшие руки не располагают к общению, зато усиливают желание приложиться к алкоголю.

Парочка наших солдатиков выполнила недельную норму в первые же сутки, после чего попыталась во время ночевки ненавязчиво пошариться в мешках товарищей. Чем закончилась эта экспроприация, я не видел — спал как убитый. На мои запасы никто не покушался: у меня под боком спала гроза лесов, полей и окрестных мужиков — арианэ.

Илона

— Вот это ты называешь приветом?!! — бушевала я, прыгая от негодования и с хрустом давя попкорн.

— А что? — невозмутимо отвечала богиня, посасывая колу через соломинку. — По-моему, очень мило.

— А по-моему, — задохнулась я от нахлынувших чувств, — это не привет, а «с приветом»! Вот таким! — Я вдохновенно покрутила у виска.

— Кто на что учился, — парировала блондинка.

— Ты на что намекаешь?.. — остановилась я в задумчивости. — На мою умственную неполноценность?!

— Что ты дорогая, — фыркнула Севда. Стала меня игриво успокаивать: — Я ни в коем случае не намекаю и ничего такого не имею в виду…

Ага-ага! Знаем мы таких невинных овец! Я ей припомню… Будет свои стрелы из… отовсюду выковыривать! В общем, что имею… то и втыкну! И пусть не говорят о повышенной жестокости у собак и женщин! У нас просто жизнь собачья!

— И что ты предлагаешь? — сменила гнев на более спокойный тон, исподлобья глядя на красотку.

— Для начала — одеться, — внесла конструктивное предложение богиня. — А то сюда скоро придут мои подчиненные, и все по большей части мужского пола. Вы не настолько близко знакомы, чтобы расхаживать в неглиже.

— Дя? — заинтересовалась я, мысленно с ней соглашаясь, но внешне демонстрируя упрямство. — Тогда, следуя данной логике, с твоим мужем я знакома очень близко, хоть и видела его первый раз в жизни.

— Но не в последний! — утешила меня Севда, вызвав внутреннее ощущение дискомфорта, и утащила одеваться.

На этот раз обошлись без изысканного вмешательства парфенушек. Они, кстати, обиделись и пошли подбивать амуров устроить кубинскую революцию. Кто-то даже вызвался быть Че Геварой. И все решили тоже им быть! По этому поводу созрела новая разборка. И сейчас революция нежилась в колыбели, пока ей выбирали родственников.

После мини-революции и археологических раскопок все наконец обратили свое внимание на меня и общими усилиями одели в новые вещи. В итоге, вырядили в симпатичные бриджи и тунику серо-стального цвета. Обувь, пожертвованная на бедность И. О. верховного бога, напоминала греческие сандалии, но оказалась весьма удобной. Севда мне даже чего-то нарисовала на лице и соорудила на голове.

Результаты ее усилий были оценены: у парфенушек обнаружились рты, вескрылы забыли махать крыльями и защелкали клювами, амуры… амурам все равно, лишь бы стрелять не заставляли…

— Севда, — посмотрела я на замерших в удивлении помощников, — давай я не буду глядеться в зеркало, чтобы не получить инфаркт вместе с инсультом и параличом?

— Неблагодарная! — фыркнула богиня.

В этот момент я бросила взгляд на второе зеркало, «зервис-как-то-там», и, наплевав на все политесы, рванула туда. Подбежав, очень некультурно ткнула пальцем в какую-то бледную немочь, изображавшую властительницу трех луж, которая по-хозяйски отиралась возле Дениса. Она мне почему-то не понравилась. С первого взгляда.

— Это кто? — прилипла я к бз… монитору. — Что это за явление?

— Арианэ, — определила подошедшая богиня.

— С чем ее едят? — деловито поинтересовалась я, потому что эта зараза вызвала у меня желание — минимум повазюкать ею по асфальту (согласна на каменную кладку!), а максимум — поиграть в итальянских мафиози и утопить в тазике с бетоном. Интересно, Кондрад любит ролевые игры?